Академик В. Л. Комаров в книге “Происхождение культурных растений” писал: “Можно без преувеличения сказать, что груша вскормила значительную часть рода человеческого”, однако долгое время бытовало мнение, что груши нельзя есть свежими. Может быть, потому, что по вкусу культурные груши той далекой поры мало чем отличались от диких. Знаменитый Салернский кодекс здоровья (XIV век) поучал: “Противоядье – вареные груши, сырые – отрава. Бремя желудку – сырые, вареные – бремя снимают”. Существовал даже род казни – узника заставляли съесть множество сырых диких груш.

Упоминания о культуре груши впервые встречаются в древних китайских одах, относящихся ко II тысячелетию до нашей эры. Таким образом: “возраст” этого плодового дерева – не менее трех тысяч лет, но в культуре груша появилась позже яблони.

Впервые выращивать грушу начали в Западном и Центральном Китае. Там и теперь произрастает более десятка различных дикорастущих видов груши. Некоторые из них были взяты из леса и посажены около жилищ как декоративные и плодовые деревья.

Резких ботанических различий между дикими грушами и культурными нет. Отличаются они друг от друга лишь формой кроны деревьев, величиной и вкусом плодов. Для дикой груши характерно густое ветвление, тонкие ветви, колючие шипы на концах коротких ветвей, сильный рост, невзрачные на вид с грубой мякотью плоды. Плоды же культурных груш крупнее, красивее, вкуснее. Побеги их лишены колючек, толстые, редко расположенные.

Культурная груша из Китая распространилась на запад, проникла на Кавказ. Там на горных склонах в изобилии произрастали свои дикорастущие виды груши, плоды которых население широко использовало в пищу. Тот факт, что каждый народ имеет свое название груши (абхазское – аха; азербайджанское – армуд; армянское – тандз; грузинское – мсхали; китайское – ли; русское – груша, дуля; белорусское – игруша; украинское – крушка, глива, баба; таджикское – муруд; татарское – армуд, ахлап; узбекское – нок; японское – нами, ри) свидетельствует о самостоятельных очагах развития этой плодовой культуры.

В научных описаниях груши широкое распространение получило латинское название “пирус” – что означает “пламя”, по сходству кроны дерева с формой пламени. От латинского названия произошли: французское – “пуарье”, английское – “пейр”, немецкое – “бирне”, итальянское – “перо”, испанское – “пера”.

Знаменитый шведский естествоиспытатель, создатель системы растений и животных Карл Линней, как известно, не очень-то жаловал растения, которые было принято называть хозяйственными, и никак не хотел признать их равными по происхождению прочим растениям. Он соединил деревья, приносящие плоды с семечками, а именно яблони и груши, в один род Pirus. У древних римлян в их описаниях встречается именно такое начертание этого слова. Pyrus, как принято и поныне, начали писать в конце средних веков, когда вообще стало принято употреблять “у” вместо “i”, особенно в именах собственных.

История садоводства свидетельствует, что культура груши знала периоды упадка и подъема. Еще более тысячи лет до нашей эры Гомер в седьмой песне “Одиссеи” красочно описал сад персидского царя Алкиноя, в котором росли чудесные плоды, в том числе груши. “Был за широким двором четырехдесятинный богатый сад, обведенный отовсюду высокой оградой, росло там много деревьев плодоносных, ветвистых, широковершинных яблонь и груш, и гранат, золотыми плодами обильных, также и сладких смоковниц и маслин, роскошно цветущих; круглый там год, и в холодную зиму, и в знойное лето, видимо были на ветвях плоды; постоянно там веял зефир, зарождая одни, наливая другие; груша за грушей, за яблоком яблоко, смоква за смоквой, грозд пурпуровый за гроздом сменялся там созревая. Там разведен был и сад виноградный богатый...”

Позже древнегреческий философ и естествоиспытатель Феофраст (Теофраст) сообщал, что “на Понте, около Понтикопия (современная Керчь – автор) больше всего груш и яблонь самых разнообразных и превосходных сортов”. Как известно из более поздних письменных документов, полуостров Пелокопесс (Пелопоннес) называли даже страной груши. Теофраст отмечал некоторые приемы возделывания груши, в том числе и практику искусственного переопыления сортов. Грушу знали и древние римляне: на фресках, украшавших дворцы знати в городах Помпеи и Геркуланум, погибших в 79 году при извержении вулкана Везувий, были найдены изображения плодов груши.

В произведениях кашмирского народного творчества (Индия) грушевые деревья нередко наделяли человеческими чувствами.

Особый интерес к груше начали проявлять в XVIII-XIX столетиях. Тогда были выведены сотни новых сортов, в том числе так называемые маслянистые сорта груши, по вкусу напоминающие сливочное масло. Это был расцвет культуры груши, особенно в благоприятных условиях Англии, Бельгии, Австрии, Германии, Франции, Италии и других стран, которые теперь славятся грушами. Благодаря этому расцвету груша становится первостепенной культурой. Об этом косвенно свидетельствует и тот факт, что во второй половине XVIII века в Чехословакии основатель генетики Грегор Мендель проводил работы по селекции груши, изучал особенности существовавших в ту пору сортов, обращал внимание на качество плодов и сроки их созревания. Большие сортовые коллекции груши были собраны в юго-западной и центральной Европе. И садоводы начали сознательно отбирать и размножать лучшие сорта.

А какова история груши на территории нашей страны? В древних государствах на территории СССР – Согдиане, Фергане (Средняя Азия), Урарту (Закавказье) плодовые деревья возделывали 3 тысячи лет назад. Результаты исследований позволяют считать среднеазиатский очаг садоводства одним из самых древних. Еще до нашей эры садоводство было известно и на территории России. Им занимались, в частности, проживавшие в средней части Дона скифы. Посетивший эти места греческий писатель Геродот, рассказывая о представителях одного из племен, писал: “Они имеют деревянные дома и храмы, возделывают землю, едят хлеб, имеют сады”.

Первые летописные упоминания о плодоводстве на Руси относятся к X-XI векам, к периоду княжения в Киеве Владимира Святославовича и его сына – Ярослава Мудрого. Из древнего Киева искусство выращивания культурных плодовых растений распространилось в северные районы – в Полоцкое, Новгородское, Псковское, Ростовское, Суздальское княжества. В XII веке сын Владимира Мономаха князь Юрий Долгорукий, основатель Москвы, поощрял и способствовал созданию плодовых садов в Москве, Владимире, Ростове и их окрестностях.

Культура груши в Древней Руси началась с юго-западных областей. Ее высаживали в княжеских и монастырских садах Киева. Здесь получили начало такие известные сорта народной селекции, как Ильинка, Бессемянка и др.

Первые сведения о наличии плодовых культур в юго-западной части Белоруссии относятся к X-XII векам. В статусе княжества Литовского (1588 г.) предусматривалось наказание за порубку или выкапывание привитого плодового дерева. Это говорит о том, что садоводство в Белоруссии в древности был хорошо развито. До конца XVIII века садоводство Белоруссии, входившей в состав Великого княжества Литовского, было тесно связано с садоводством Речи Посполитой. Об этом свидетельствуют и названия сортов груши, получившие широкое распространение в Белоруссии: Сапежанка, Малгожатка, Цукровка, Панна, Бере слуцкая, Цитринувка, Бутолечка и другие.

Во время татарского нашествия садоводство пришло в упадок, восстанавливаться оно стало с превращением Московского княжества в сильное централизованное государство. В конце XIV века при Иване III в Кремле и напротив Кремля, на месте теперешней Софийской набережной, были разбиты сады. В Аптекарском (ныне Александровском) саду кроме лекарственных трав выращивали и плодовые деревья. Один из самых старых московских садов – Святителев размещался на теплой стороне кремлевского холма. К XV веку вокруг него было так много садов, что, когда стали обносить Кремль каменной стеной, большинство их пришлось перенести на правый берег Москвы-реки, где заложили Берсеневский сад. Век спустя путешественники восхищались пышностью московских садов, их вкусными плодами и овощами. Так, Адам Олеарий в своих воспоминаниях хвалит превосходные наливные яблоки, груши, вишни, сливу, смородину, а также огурцы, дыни и спаржу, возделанные московитянами. Дыни, массой по полпуда и более, выращивали на варовых (утепленных) грядах.

Отборными плодами славились патриаршьи и монастырские сады, называемые “раями”. Позже слыли чудесными красные сады вельмож Ордын-Нащокина и Голицына.

Древний московский сад давал хозяину плоды, овощи, мед, рыбу и цветы, Ведь плодовые деревья в нем перемежались с грядками, а вдоль зарыбленных прудов произрастали цветы. Тут же сновали пчелы – обитательницы бортей – колодных ульев, поставленных в укромное место; из развешанных по кустам клеток раздавались голоса певчих и диковинных птиц. Снаружи сад огораживали, отчего и называли его вертоградом (верт, вертище – по-старославянски сад; град – ограда). Ограду ставили, чтобы “в огород собаки, свиньи и домашняя птица не могли взойти”.

Литературным памятником Руси является первое пособие по плодоводству, овощеводству и земледелию “Назиратель” (XVI в.). В нем даны практические советы по выращиванию полевых, садовых, овощных культур, по возделыванию пашни, огорода, сада, виноградника, описаны тонкости размножения плодовых растений путем прививки.

Ценные практические рекомендации по плодоводству содержатся и в “Домострое”, изданном при Иване Грозном. В нем первые своего рода “агротехнические указания” по садоводству даны 400 лет назад. В главе “Огород и сад как водити” сказано: “...И яблони подчищати и суша вытирати...” Таким образом, вся сложность, вся мудрость формирования и обрезки плодовых деревьев изложена в четырех словах; описание агротехники садоводства и огородничества в “Домострое” занимает всего только 4 страницы. Эти “агроуказания” действовали более 200 лет.

В романе-эссе “Память” Владимира Чивилихина есть строки, которые уместно здесь процитировать. “Все мы слышали о висячих садах Семирамиды, но что Вы знаете, дорогой мой любознательный читатель, о московских висячих садах? Они когда-то украшали кручи кремлевского холма, покоясь на каменных сводах и свинцовых поддонах. Есть документ, свидетельствующий, что после пожара 1637 года из пруда было вынуто 176 пудов и 10 фунтов расплавленного свинца. В 1685 году при хоромах царицы Натальи Кирилловны был устроен “висячий” сад, на поддон которого пошло 639 пудов свинца, а просеянная садовая земля насыпалась толщиною в аршин и площадью в сорок квадратных саженей. И как знать, не вернутся ли наши архитекторы при завтрашнем градостроительстве к своего рода “висячим” садам на крышах и ступенчатых этажах”.

Один из таких садов в Кремле занимал пространство от Архангельского собора до Боровицких ворот и имел 62 сажени (132,28 метра) длины и 8 саженей ширины.

В царствование Алексея Михайловича было издано “Уложение”, в главе X которого имелась специальная статья, предусматривающая наказание за воровство яблок и груш и порчу деревьев.

Большое развитие садоводство получило при Петре I. Для содействия развитию садоводства по приказу царя появились образцовые сады в Петербурге (нынешний Ботанический сад), в Москве (Ботанический сад Московского университета), в Чугуеве, Киеве, Воронеже, Дербенте и некоторых других городах.

Петр I поощрял всех, кто желал заниматься садоводством, отводом земель. Везде, где останавливался царь во время поездок по России, он собственноручно сажал плодовые деревья. Так, во время посещения Киева в 1706 году при нем заложили “регулярный” сад и виноградник. Петр I знал и ценил сад Киево-Печерской лавры, иноки которой исстари занимались садоводством. Накопленные ими знания, собранные и записанные, вошли в книгу “Общеполезное руководство древнего упражнения блаженных иноков”. Это было первое пособие по садоводству, написанное в России. В приложении к книге описаны способы лечения разных болезней плодовых деревьев, садовый календарь и календарь изменения погоды, есть там правила огородничества и разведения душистых растений. Этот важный памятник отечественной садоводческой литературы интересен не только с точки зрения истории, но и как практическое наставление, не утратившее своего значения до сегодняшнего дня.

В первой русской помологии А. Т. Болотова (1738- 1833) под названием “Изображение и описание разных пород яблок и груш, родящихся в дворяниновских, а отчасти и в других садах” описано 622 сорта яблони и 39 сортов груш. Описание каждого сорта сопровождается

оригинальным акварельным рисунком плода в натуральную величину, сделанным автором с натуры. И сейчас рисунки Болотова вызывают восхищение у специалистов своей изумительной точностью. Каждый образец имеет название, синонимы, сведения, в каком саду и под каким номером описано дерево и само описание сорта. К сожалению, классический труд А. Т. Болотова не был полностью напечатан. По своему объему и количеству описаний сортов этот труд не имел в свое время себе равных за границей.

Известный садовод А. К. Грель, впервые опубликовавший этот труд А. Т. Болотова в 1861 году ( в сокращенном и переработанном виде), так характеризовал его: “Мы не можем брать на себя подобной оценки помологического труда А. Т. Болотова; скажем только, что мы находим общую часть его, то есть то, что незабвенный автор называет краткими предварительными замечаниями, чуть ли не дельнее всего, что написано в этом роде по настоящее время учеными иностранными помологами. Не забудем, что Андрей Тимофеевич начал свой труд тогда, когда заграничная литература не представляла почти ничего письменного по этой части, ибо общепринятая система известного помолога Диля появилась в Германии только в 1799 году. Итак, в глухом уголке России, в деревне одного из малоизвестных уездов Тульской губернии, жил в конце XVIII столетия человек, который мог бы называться отцом научной помологии и начертал свою собственную систему сортов яблонь и груш в то время, когда систем еще не существовало в остальной Европе”.

Спустя столетие известный помолог А. С. Гребницкий писал: “В настоящее время помология Болотова представляет громадный интерес как сборник сведений, разъясняющих происхождение многих и поныне культивируемых ценных сортов, а также как образец хороших помологических описаний”. Огромная заслуга А. Т. Болотова, поставившая его имя в ряд с выдающимися биологами мира, в разработке им первой научной помологической системы. Его по праву считают основоположником отечественной помологии. Болотов создал первую в мире научную классификацию плодов яблонь и груш.

Большая роль в пропаганде и распространении сортов яблони и груши и других культур принадлежит московскому садоводу Н. А. Красноглазову, который размножил и внедрил в сады Антоновку. Профессор Горы-Горецкого земледельческого института Эдуард Рего в 1854 году, путешествуя по центральным губерниям России с целью изучения состояния садоводства, посетил сад Н.А. Красноглазова и дал высокую оценку его деятельности. “Красноглазов принадлежит к числу людей, которые по своим трудам заслуживают полного внимания. Неустанная его деятельность, в течение многих лет соединенная с любовью к избранному предмету, доставила ему опытность, которой он по справедливости может гордиться. Он основательно изучил более 300 сортов плодовых культур, которые может определять не только по виду деревьев и их плодов, но многие сорта и по форме их листьев. Это тем более важно, что у нас сведения о плодах еще довольно скудны; даже можно сказать, что некоторые сорта наших отечественных плодов более известны иностранцам, нежели нам самим. Поэтому господин Красноглазов мог бы сделать нам дорогоценный подарок, поделясь своими знаниями по помологии”.

В середине XIX столетия большая коллекция груш была собрана в Никитском ботаническом саду. Многие европейские сорта пошли именно оттуда. Большую роль в распространении сортов плодовых культур сыграл впервые созданный в нечерноземной полосе профессором А. С. Гребницким (1857-1941) помологический сад на хуторе Станишки (ныне Дукштасский район Литовской Республики), где на площади 15 га собрана коллекция 1197 сортов плодовых культур: 629 – яблони, 223 – груши, 105 – вишни и черешни.

Немало для пропаганды культуры груши сделали ученые Л. П. Симиренко, В. Л. Симиренко, Н. Н. Бетлинг, В. В. Пашкевич, Р. И. Шредер, Р. Р. Шредер, М. В. Рытов, И. В. Мичурин, Г. А. Рубцов и другие. Л. П. Симиренко призывал садоводов вести наблюдения за сортами, “внести свою лепту, не стесняясь тем, что она невелика”.

Во многих районах нашей страны грушу в народе называют дичкой (дикой), плоды ее – просто грушами, а привитые груши с крупными плодами – дулями, с более мелкими – поддульками.

Груша хотя и уступает яблоне по популярности, она имеет ряд преимуществ перед основной плодовой породой: не страдает периодичностью плодоношения и регулярно дает высокие урожаи; вкусовые качества десертных сортов груши выше, чем лучших сортов яблони; плоды зимних сортов долго хранятся и хорошо переносят транспортировку. Плоды груши кажутся более сладкими, чем яблоки, хотя сахара в них меньше.

Древесина груши красновато-белого цвета, плотная, тяжелая, твердая, хорошо полируется, окрашивается под черное дерево; очень высоко ценится для столярных, токарных, резных и граверных изделий. В СССР в больших количествах идет на изготовление мерных линеек. Для скульптурных изделий оценена еще в глубокой древности. В 1524 году до нашей эры Пейразус, сын Аргоса 4-го царя Арлидского, изготовил из дерева дикой груши статую и посвятил ее богине Юноне. Статую перенесли в храм Митилены, где она и находилась еще во II веке нашей эры. Из коры и листьев груши делают краски.